Рассуждая о доводах в пользу природного или рукотворного происхождения вируса, Константин Крутовский отметил: «Самым простым решением кажется природное происхождение вируса, но это далеко не так. Во–первых, лабораторное (происхождение) — не означает искусственное, и лаборатория не исключает природное происхождение. На данный момент нет ни одного прямого доказательства ни природного происхождения (вируса), ни лабораторного. SARS–CoV–2 ничем не отличается от того, что мы видим в природе. Скорее всего, он химерный и рекомбинантный. У него есть необычная фуриновая вставка в геноме, но похожие вставки есть и в других вирусах. Рекомбинация — тоже очень частое явление среди вирусов. Но до сих пор не нашли хозяина этого вируса — ни прямого, ни промежуточного, что странно. Вопрос в том, есть ли у SARS–CoV–2 признаки того, что с ним экспериментировали. Тогда это будет доказательством его лабораторного происхождения. То, что с коронавирусами экспериментируют — очевидно. Работают с S-геном шиповидного белка — да, есть соответствующие (научные) публикации. По совокупности этих косвенных факторов исключить полностью лабораторное происхождение вируса SARS–CoV–2 никак нельзя».
«Самым простым решением кажется природное происхождение вируса, но это далеко не так. Во–первых, лабораторное (происхождение) — не означает искусственное, и лаборатория не исключает природное происхождение. На данный момент нет ни одного прямого доказательства ни природного происхождения (вируса), ни лабораторного. SARS–CoV–2 ничем не отличается от того, что мы видим в природе. Скорее всего, он химерный и рекомбинантный. У него есть необычная фуриновая вставка в геноме, но похожие вставки есть и в других вирусах. Рекомбинация — тоже очень частое явление среди вирусов. Но до сих пор не нашли хозяина этого вируса — ни прямого, ни промежуточного, что странно. Вопрос в том, есть ли у SARS–CoV–2 признаки того, что с ним экспериментировали. Тогда это будет доказательством его лабораторного происхождения. То, что с коронавирусами экспериментируют — очевидно. Работают с S-геном шиповидного белка — да, есть соответствующие (научные) публикации. По совокупности этих косвенных факторов исключить полностью лабораторное происхождение вируса SARS–CoV–2 никак нельзя».
«Хотели ли (в уханьской лаборатории) создать вирус с максимальной инфекционностью? Или, может, была задача создать универсальную вакцину? Вирус, который не высоко летальный, может сам по себе быть такой вакциной. То, что этот вирус синтезировали полностью заново — технически это возможно — исключаем сразу. А вот то, что с ним экспериментировали, исключить нельзя. В кошачьем вирусе фуриновая вставка похожа на ту, что мы наблюдаем в SARS–CoV–2, по аминокислотному составу, а вот нуклеотидная последовательность там совершенно другая. Я больше склоняюсь к природному происхождению вируса SARS–CoV–2, не вижу явных и однозначных признаков, что с ним экспериментировали. Но также мы видим явные признаки отбора в геноме SARS–CoV–2 в несинонимичных заменах аминокислот. Где этот отбор был — в лаборатории или в природе — вопрос открытый», — заявил эксперт.
«Хотели ли (в уханьской лаборатории) создать вирус с максимальной инфекционностью? Или, может, была задача создать универсальную вакцину? Вирус, который не высоко летальный, может сам по себе быть такой вакциной. То, что этот вирус синтезировали полностью заново — технически это возможно — исключаем сразу. А вот то, что с ним экспериментировали, исключить нельзя. В кошачьем вирусе фуриновая вставка похожа на ту, что мы наблюдаем в SARS–CoV–2, по аминокислотному составу, а вот нуклеотидная последовательность там совершенно другая. Я больше склоняюсь к природному происхождению вируса SARS–CoV–2, не вижу явных и однозначных признаков, что с ним экспериментировали. Но также мы видим явные признаки отбора в геноме SARS–CoV–2 в несинонимичных заменах аминокислот. Где этот отбор был — в лаборатории или в природе — вопрос открытый»,
Пресс-служба СШФ СФУ, 02 июля 2021 г.
